Россию и Белоруссию свяжет скоростная магистраль, и между ними отменят роуминг. Это одобрено на VI форуме регионов двух стран. Но когда это случится, неизвестно. А полноценный апгрейд Союзного государства, 20 лет существующего в вялотекущем режиме, снова откладывается на неопределенный срок.
Результат работы VI форума регионов России и Белоруссии в Санкт-Петербурге оказался более чем скромным. По крайней мере, на фоне тех ожиданий, которые с ним связывали.
Более или менее ощутимых итогов два: отмена международного роуминга с его грабительскими тарифами и пожелание открыть скоростное железнодорожное сообщение между Москвой и Минском.
Поверх барьеров через роуминг
Обе эти идеи продвигала на форуме хозяйка форума спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко.
Напомним, еще в июне 2017 года вопрос об отмене роуминга между странами обсуждался на заседании высшего госсовета Союзного государства (СГ) Белоруссии и России. Тогда Матвиенко и предложила, по аналогии с Евросоюзом, отменить роуминг на территории СГ.
Россия предлагает отменить плату за входящие звонки при нахождении абонентов в другой стране. Позиция Минска иная: надо снизить стоимость звонков.
При этом российские операторы связи готовы отменить абонентскую плату за входящие вызовы для пользователей, находящихся на территории Белоруссии, в случае установления симметричных ставок на услуги по пропуску трафика, то есть при выравнивании так называемого интерконнекта.
В итоге 11 июля посол Белоруссии в РФ Владимир Семашко сообщил, что документ об отмене роуминга между странами может быть подписан 15 сентября. Однако на практике белорусы не педалируют эту тему. Когда все-таки реально отменят огромные тарифы за мобильную связь в роуминге, до сих пор не понятно.
Еще меньше конкретики в желании организовать между Москвой и Минском скоростное сообщение. Сейчас поезд между двумя столицами идет почти 10 часов. «Если мы сократим как минимум два часа, так, как между Петербургом и Финляндией, как между Москвой и Петербургом, потоки будут белорусов в Россию и россиян в Белоруссию», — сказала Матвиенко.
Более того, спикер верхней палаты заявила, что скоростное сообщение между странами — «это самое главное, чего нужно добиться в рамках Союзного государства».
Других конкретных решений по углублению интеграции в рамках Союзного государства нет. Оно было создано почти 20 лет назад, но до сих пор, по единодушной оценке экспертов, является декоративной конструкцией.
Накануне форума регионов как раз звучали предположения, что визит в Россию на форум президента РБ Александра Лукашенко положит конец затянувшимся распрям между руководствами двух стран. Лукашенко был не просто приглашен президентом Владимиром Путиным на форум в Санкт-Петербург. Это приглашение положено ему по статусу. Но Путин позвал его на день раньше и не куда-нибудь, а в святое место — на Валаам.
С мольбой о новом Союзе
Приглашение в обитель помолиться было воспринято наблюдателями как судьбоносное — ожидалось, что вдали от суеты лидеры наконец примут окончательное решение. О том, каким быть обновленному Союзному государству.
На эту тему — каким быть СГ— ходило немало предположений, одно другого скандальней. Говорили, например, о поглощении или присоединении Россией белорусских областей. Интрига сложилась в итоге резонансная.
Встреча с Путиным на Валааме «не будет носить какого-то тайного характера» и никто не собирается «на Валааме что-то тайно решать», уточнил Лукашенко.
Официальных комментариев по итогам встречи президентов, впрочем, так и не последовало. Зато стали известно некоторые чисто мирские детали посещения святых мест. Лидеры осмотрели территорию монастыря. В ходе посещения, перед тем, как приложиться к мощам, Путин перекрестился, а Лукашенко не стал этого делать.
Еще одна деталь — Лукашенко был в монастыре вместе со своим сыном Николаем, которого в Белоруссии уже открыто называют «наследником престола». Все трое — Путин, Лукашенко и Лукашенко-младший — поставили свечки.
Ключевой тема углубление интеграции в рамках Союзного государства стало на официально запланированной двусторонней встрече Путина и Лукашенко. Время встречи затянулось, а после нее лидеры вышли с каменными лицами. Лукашенко был явно недоволен.
Как позднее выяснилось, президент Лукашенко предложил Путину чуть ли не в ультимативной форме снять все спорные вопросы по интеграции до 8 декабря 2019 года. К 20-летию Союзного государства.
«Хотел бы внести предложение. Думаю, что Владимир Владимирович его поддержит. В декабре 20 лет нашему Союзному договору, ясно, что ни одной проблемы, я так полагаю, мы не должны вынести за пределы этого срока», — заявил Лукашенко.
«Что мы будем говорить к двадцатилетию? Нечего будет сказать, если мы не снимем все вопросы, которые есть», — говорил Лукашенко на встрече с Путиным.
Путин в ответ сказал, что надо бы действительно «проанализировать все, что сделано в рамках Союзного договора, что не сделано». Он назвал Белоруссию стратегическим партнером и союзником.
Но оба лидера так и не конкретизировали, на каких условиях планируется углублять интеграцию, что будет с компенсацией за российский налоговый маневр для Белоруссии (Лукашенко «выкатил» счет на $3,4 млрд), когда появится единая валюта СГ и где будет расположен «печатный станок», на чьей территории?
На встрече с Путиным в Таврическом дворце Лукашенко даже сказал слова, которых от него давно не слышали. Он признал, что Россия — это старший брат для Белоруссии.
«Наша прагматичная цель — подтянуться за старшим братом, научиться тому, что он хорошо умеет, и научить самих белорусов этим компетенциям», — сказал Лукашенко.
Наконец, он еще раз призывал своего визави ускориться с принятием решения по апгрейду Союзного государства. «Единственное, что могу добавить к характеристике момента, что мы порой затягиваем решение каких-то вопросов по объективным, субъективным причинам. Мы пришли к такому моменту, когда надо уже не просто говорить, а принимать решения», — настаивал Лукашенко.
Готов уступить только в мелочах
До открытого обмена упреками дело не дошло.
Лукашенко устраивает текущей уровень интеграции, считает заместитель директора Центра политической конъюнктуры Олег Игнатов. По мнению эксперта, белорусский лидер готов говорить о продвижении по «второстепенным трекам» или углубляться в детали уже работающих механизмов взаимодействия и улучшать их, но не готов идти на какие-то фундаментальные изменения действующего статус-кво.
Игнатов уверен, что Лукашенко не готов отказываться от национальной валюты и делать какие-то существенные уступки в суверенитете.
«В Москве понимают, что не смогут «вытащить» из Лукашенко слишком много — но хотят понять, сколько могут «вытащить» сейчас, чтобы сделать отношения более выгодными России и одновременно не нанести ущерб уже существующему уровню интеграции», — поясняет эксперт позицию России.
«Это такая война нервов, но существенного прорыва в строительстве Союзного государства вряд ли стоит ожидать при Лукашенко-президенте», — заключает политолог.
Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин отмечает, что сама идея Союзного государства родилась в 90-е годы. И тогда Лукашенко предполагал, что именно он станет лидером объединенной структуры. Но в нулевые годы стало понятно, что даже если такая структура и будет, то Лукашенко не возглавит Союзное государство. Есть кандидат посильнее. По этой причине белорусский лидер резко охладел к идее углубления интеграции.
Но и полностью отступать от идеи «улучшения» СГ уже поздно, процесс уже запущен. Поэтому, по словам Макаркина, каждый раз, когда Россия продолжает продвигать эту идею, используя в том числе рычаг энергетического давления, Лукашенко отступает на заранее подготовленную позицию.
При этом, по мнению Макаркина, власти до сих пор держать в голове сценарий объединения России и Белоруссии, учитывая проблему транзита власти в России 2024 года. Однако политолог считает гораздо более вероятным вариант с трансформацией в президентско-премьерскую республику, без привлечения идеи Союзного государства.
Но в перспективе Белоруссии придется интегрироваться с Россией еще плотнее. Выбора нет, считает Геннадий Николаев, эксперт Академии управления финансами и инвестициями. «После распада СССР белорусские чиновники оставили модель экономики практически неизменной, из-за чего ей присуща высокая доля государства и ориентир на рынок России», — указывает эксперт.
