БЫЛЬ. Соня любила дождь. Любила за то, что он был таким же грустным и одиноким, как и она. И, несмотря на то что это была уже пятая осень в ее жизни, знала: сегодня будет дождь, завтра — завораживающий золотой листопад, а послезавтра — противная слякоть, голые деревья и удушливая тоска по матери, которая странно пахнет, громко смеется и много спит.
Карие глазенки стали постепенно привыкать к белым стенам больничной палаты, сменяющимся лицам ее обитателей, вечно суетящимся медсестрам и теплым рукам врача, который каждое утро, приподняв краешек старенького Сониного платьица, слушал, как бьется ее сердечко.
Вот только одно ее постоянно удивляло: почему у румяной, капризной девочки с соседней койки, которая не хочет пить лекарство, раскрывается по ночам, кусает ее, Соню, за руки, такая красивая, терпеливая мама? Почему она никогда не просит дочку принести стаканы, а потом колбасу из холодильника, почему не бьет тапочками и не называет тварью?
Да, таскала пару раз хлеб со стола, да, без спросу. Но это было вызвано крайней необходимостью: она не ела несколько дней! Девочка, конечно, любила маму. Ей всего 20 лет. У нее большие голубые глаза, которые часто закатывались от уколов, которые мама себе делала.
Соне было страшно наблюдать за этим. В такие моменты она пряталась за большое потертое кресло и оттуда всем своим маленьким, но великодушным сердцем жалела маму, сочувствовала ее боли, боясь той перемены, которая происходила с мамочкой после «лечения», и с нетерпением ждала ее выздоровления.
Часто приходили мамины друзья. Отодвигали Соньку в сторону, как мешающую мебель, и тоже делали себе уколы, а потом все вместе глупо смеялись беззубыми ртами…
Наверное, будь у мамы такие же ровные белые зубы, как у той дамы, что старательно пичкает румяную девочку фруктами и прощает ей шалости, Соньке было бы легче жить, часто думала девочка. А руки ее пахли бы пирожками с картошкой, а не сигаретами.
Пирожки Соня любила без памяти. И когда кто-то из медсестер приносил из дома тарелку с пирожками, она зажмуривала глаза и представляла себя на миленькой аккуратненькой кухоньке, как в мультфильмах про Карлсона, протягивала руку к воображаемому подолу маминого платья и тихо шептала: «Можно еще один?».
«Сонька, ну-ка ешь быстрее! Хватит в облаках витать!» — возвращал ее к реальности голос медсестры. И ночью, когда все спали, она доставала из тумбочки тарелку с остывшими пирожками, брала в каждую руку по одному и по очереди кусала. Из глаз текли соленые слезы-бусинки.
В одно прекрасное утро капризную соседку Сони выписали. За ней приезжал папа. Персонаж, по мнению Сонечки, в быту совершенно ненужный. Она просто не знала, как с ними обращаться. А само слово «папа» казалось ей очень забавным. Как ни странно, Соня стала даже скучать по выходкам своей мимолетной подружки, по теплому взгляду ее матери.
Она стала чаще смотреть в окно. За ним проносилась другая жизнь, здоровая и интересная. А Соня все сидела на подоконнике со своими болезнями…
В конце осени пустая палата рядом с Сониным «жилищем» ожила. Туда положили женщину. Во-первых, она была очень необычная внешне, похожая на сказочную принцессу: черные как ночь глаза, такие же ресницы, длинные густые волосы. Она всегда долго и грустно улыбалась, когда Сонька при ней отчитывала свою непослушную безногую куклу.
А однажды красивая соседка угостила Соню большим оранжевым апельсином. Она даже не знала, с какой стороны к нему подступиться, потому что впервые держала его в руках. Потом бережно положила подарок в свою тумбочку и любовалась им по вечерам, жадно вдыхая цитрусовый аромат…
Женщина между тем все крепче привязывалась к Сонечке. Она нежно гладила ее щечки, приносила вкусные конфеты и подолгу говорила с врачами о ее здоровье. Однажды пришла к Соне перед сном и стала рассказывать сказку. Но на самом интересном моменте расплакалась и убежала к себе в палату.
По вечерам к новой Сониной подруге приезжал муж. У него были большие руки и усы. Женщине вздумалось познакомить его с Соней. Он серьезно пожал ее ручонку, которая утонула в его могучей ладони, а потом бережно посадил ее к себе на плечи. От неожиданности у девочки закружилась голова, а от счастья порозовели щеки. Дни, проведенные с этими необычными людьми, были похожи на пирожки с картошкой — такие же красивые и вкусные.
А вот медсестрам явно не нравилась дружба Сони со взрослой пациенткой. Когда они гуляли вместе в коридоре, сестры отводили женщину в сторону и пытались ее в чем-то убедить. После таких разговоров она возвращалась к Соне грустная и долго молчала. В такие моменты девочке казалось, что кто-то пытается отнять нежданно нагрянувшее счастье.
Ранним зимним утром в палату к Соне тихонько постучали и тут же вошли. Это была соседка и ее муж. Вместо больничного халата на женщине был брючный костюм, а ее муж почему-то виновато улыбался.
«Сонечка, сегодня меня выписывают», — осторожно начала красивая дама. «Мамочка, ты за мной придешь?» — сквозь слезы закричала Соня.
Из груди женщины вырвался сдавленный стон, и она прижала Соню к себе. А стоявший в дверях большой и сильный мужчина вытирал рукавом слезы.
…Соню удочерили. И сейчас ей 23 года. Она радуется жизни и собирается замуж.
Карина АВАНЕСОВА.
